Живой и «мертвый»


Автор: Сарычева Анна Добавлено: 14 2015

Связанный выпуск

Город: Самара
Должность: Оператор на дому
Подразделение: Департамент интернет-проектов

— Васенька! Живой! Мы же думали, что вас расстреляли тогда. А ты живой!

Голос дедушки дрожит. Он с силой сжимает трубку телефона. Суровый ветеран плачет, не сдерживая слезы радости. На другом конце провода человек, с которым он прошел круги ада концентрационного лагеря. Они оба остались живы и теперь, спустя 57 лет, впервые говорят друг с другом.

Этот разговор произошел в 2001 году. Два ветерана, один в Боровичах Новгородской области, другой в Самаре, плакали у телефонов. Одним из них был мой дедушка, Сорокин Василий Федорович, другим, Федоров Алексей Варламович. Оба они были узниками лагеря Билау и нашли друг друга спустя 57 лет.

Дедушка пошел добровольцем осенью 1941 года, как только ему исполнилось 18 лет. Его направили в Московское военно-авиационное училище связи и, в мае 1942 года, в составе взвода связи 13 противотанковой истребительной бригады, он попал на фронт. Участвовал в боях под Россошью, а после, на ближних подступах к Сталинграду. Оттуда он отправил последнее письмо родным, сообщив, что жив.

8 августа 1942 года, во время наладки связи, он был ранен в ногу и взят в плен. Миллеровская яма, тюрьма в Харькове и Славута — так называемый, Грослазарет. Фактически, это был концлагерь для уничтожения больных военнопленных. Он перенес болезни — дизентерия, тиф, псориаз, но выжил благодаря советскому военнопленному врачу.

8 августа 43 его отправили в Германию, а затем в Польшу, в лагерь «Биляу». Здесь он и познакомился с Алексеем Федоровым. Дедушка рассказывал, что его семья в тридцатые годы была незаконно раскулачена. И только по указанию Калинина их вернули потом из ссылки. Он боялся, что его как военнопленного и раскулаченного могут осудить при возвращении на родину. Где-то в середине июня-второй половине июля в лагерь пришел лейтенант из РОА (Русская освободительная армия) и вместе с комендантом стал агитировать вступать в их армию. Дедушка всегда был эмоциональным человеком. Он и не выдержал. Сказал, что если идти воевать против Сталина, то ему надо было б, в первую очередь, как раскулаченному. Но у него воюет вся родня против Гитлера, против них он воевать не будет. Пусть его потом расстреляют, но он умрет не предателем. Его поддержали другие заключенные. Но, все же, один согласился. Через три дня его нашли мертвым. Виновных не нашли.

Еще через пару дней их выстроили во дворе. Вызвали из строя дедушку и еще двоих, кто поддержал его против вступления в РОА. На них надели наручники, и было объявлено, что все противники Рейха будут расстреляны. Алексей Варламович был уверен, что больше его не увидит.

Но их отправили в Лансдорф, где поместили в штрафной блок. После допросов гестаповцев их отправили на каменоломни в г. Штайнберг — истинный ад, откуда живыми не возвращались. Помог случай. Несмотря на усиленную охрану, было совершено 2 побега. Охрану и начальство СС лагеря отправили на фронт, а взамен прислали обыкновенных солдат. Новый комендант провел осмотр пленных и 35 особо ослабевших, среди них был и дедушка, отправили в Лансдорф на лечение, а потом на железнодорожную станцию. А в конце 1944 на чугунно-литейный завод в Бенешоу.

В январе 1945 года пленных по тревоге подняли и погнали на запад. Наступали советские войска. Дедушка не помнил, сколько раз их перегоняли с места на место. Вначале апреля их заперли в каком-то подвале. Утром оказалось, что охрана разбежалась, а пленных освободили наши войска. Спустя 10 дней военнопленным было предложено присоединиться к 76 батареи, на что он незамедлительно согласился, несмотря на истощение. Так он оказался в полковой батарее 178 гвардейского стрелкового полка, который повернули на Чехословакию. В нем он пробыл до ранения.

В начале мая 1945 на их батарею наскочила группа немцев, которая прорывалась к американцам. Разрыва снаряда он не помнил и очнулся только в госпитале, где ему сказали, что... война кончилась. Рана была на правом бедре. В госпитале он пролежал до марта 46 года. Сначала в Чехословакии, потом в Австрии, потом в Саратове. Ногу спасли, но она стала короче на 3,5 см.

16 марта 1946 года он был выписан из госпиталя и отправлен домой. Родные встречали его со слезами на глазах, ведь он пропал с лета 42 года. Даже после освобождения, он не сообщал родным о себе, поскольку не хотел, чтоб они снова лили слезы, если его убьют.

Он помнил адрес своего товарища по несчастью и пытался его разыскать, но адрес исказили и пришел ответ, что такой человек не проживает.

И вот в 2001 году в газете «Советская Россия» он увидел заметку автора Федорова А. В. Из города Боровичи, в которой он описывал судьбу военнопленных в войну и после нее. Дедушка принес мне газету и, показав заметку, сказал, что помнит этого человека, но вот сомневается, он ли это. В тот день он написал письмо в газету с просьбой передать его письмо Федорову А. В. Он не ошибся. Автором действительно был тот самый Алексей Федоров, с которым судьба свела его в лагере. Оказалось, что еще один товарищ выжил в этом аду. Завязалась оживленная переписка. Дедушка даже ездил в гости к своему другу, несмотря на преклонный возраст. Вот так, спустя 57 лет встретились живой и «мертвый».