Красноармеец смеется

Под гармонь
Красноармейские частушки

Растяни, дружок, гармонь,
Чтоб ходила как огонь.
Под гармошку под твою
Я частушки пропою.

***

Минометы метко бьют,
Установки точные.
Стукнет фрица – и капут!
Головы непрочные.

Фриц немало воевал –
Три годочка ухнуло.
В Минске ногу потерял,
Голову – под Юхновом.

***

Я зашел в сосновый лес,
Только лес особенный,
Что ни дерево – то крест,
Наспех приспособленный.

Старший лейтенант Г. Милиненко

Партизанский сказ

О том, как два фрица зимнюю квартиру нашли

Жили-были два фрица. Один – так себе, второй – с крестом. Стали фрицы отступать, зимнюю квартиру искать.
Пошли фрицы влево – пулемет строчит. Хотели вправо – дорогу конники перегородили. Пошли фрицы в лес. А в лесу – партизаны. Увидали партизаны фрицев и говорят:
- Никак фрицы квартиру ищут. Дадим им квартиру.
Сказали – сделали. Сделали, своему командиру записку написали:
«Еще двум фрицам зимнюю квартиру определи. Один – так себе, второй – с крестом. На квартиру определяли – управдом Егор, завхоз Демьян».
Это у партизан такие клички были.
Прочитал командир записку и говорит:
- Опять двоих прикладами в лоб долбанули. Никак не могу Егора и Демьяна научить фрицев живьем брать.

Партизан Тимоха.

На зимних квартирах

Германские войска, отступая на запад, успешно достигли «зимних квартир», где и окончательно закрепились.

«Цурюк» или ничего, догоним!

Планомерный отход в полном разгаре. Вас ист дас? Почему вытягиваются лица у немецких шоферов? Отчего молчат моторы немецких автомобилей? Что это такое? Где же заводные ручки?! Пропали заводные ручки. Какая неожиданность!
Заводные ручки припрятали шустрые советские пареньки.
И тянутся на запад немецкие обозы по снежным дорогам. И утопают в сугробах по брюхо кони.
Давно отморожен нос у начальника обоза лейтенанта фон дер Шульца. Лейтенант сохраняет свою самоуверенность при любых обстоятельствах. Он не допускает мысли, что обоз может заблудиться под его руководством. Предчувствие никогда не обманывает лейтенанта.
И точно – прямо перед собой он видит другой обоз, идущий на запад.
- Пристать к обозу!
Но как пристать? Лейтенант решает врезаться сбоку в самую середину колонны. Выбрав подходящий момент, он ловко вклинивается между двумя походными кухнями.
Наши партизаны быстро управляются со всей командой бравого лейтенанта и снова обоз продолжает путь. Как ни в чем не бывало! Хотели бы многие немцы «цурюк», да не выходит, не получается.
И бежит во всех направлениях вшивое немецкое воинство. Сверкают фашистские пятки. Окоченевшими руками выводят паршивые гансы на телеграфных столбах:
- Цурюк! Прощай Русь, домой едем!
И добавляют наши красноармейцы на таких подписях:
- Ничего, догоним!
День за днем, метр за метром очищается от фашистской скверны наша великая, любимая, наша родная земля. Все сильнее – цурюк, все дальше – цурюк, и все глубже – цурюк!
И могучая песня звенит по просторам страны:
«Пока ряды фашистские не смяты,
Гвардейский горн не протрубит отбой.
Полки! Народные солдаты!
Вперед, смелей на подвиг боевой!»

Красноармеец-гвардеец АЛ. Мейер.

Красноармеец смеется

Я не знаю почему…

(Новая песенка Адольфа кровавого)
Как закончится этот год я не знаю, закончится ли в этом году война, я также не знаю. (Из речи Гитлера).

Я не знаю, отчего,
Пропустив все сроки,
Я веду уж скоро год
Битву на Востоке.
Враг тепло обут, одет,
Наши - замерзают.
Победим мы или нет,
Я теперь не знаю.
Я не знаю почему,
Немцам стало туго.
Бьют их русские в Крыму,
Лупят за Калугой.
Измотавши рать свою,
С треском отступаю,
Нас и в хвост и в гриву бьют,
Почему, не знаю.
Я не знаю, где сейчас
Вся моя армада,
От Москвы прогнали нас
И от Ленинграда.

Отошли от нас навек
Тихвин, Лозовая,
Клин, Можайск, Ростов, Козельск,
Почему, не знаю.
Я не знаю, что и как,
Где Восток, где Запад,
Планомерно нам тикать,
Иль без плана драпать.
Скоро ль кончится поход –
К декабрю иль к маю,
Через день, иль через год,
Я сейчас не знаю.
Я не знаю, что сулит
Мне ближайший месяц:
Буду русскими убит
Иль свои повесят?...

Сергей Швецов.

Партизанские поправки к старым поговоркам

Не в свои сани, а садись.
И один в поле воин.
Кто в лес, кто по дрова.
И в бровь, и в глаз.

***
- Ганс, мы ведь отступаем по заранее обдуманному плану?..
- Да, Фриц, но беда в том, что этот план обдумали не мы, а советские генералы…

Протокол заседания авторитетной военно-медицинской комиссии надцатой неоднажды битой фашистской дивизии

1. БОЛЬНОЙ: Рядовой Фриц Хапен. Жалобы: отморозил обе ноги.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: Симулянт. Основания: ноги можно отморозить только зимой. А «Фелькишер беобахтер» объявила еще две недели назад, что зима на Восточном фронте закончилась.

2. БОЛЬНОЙ: Обер-лейтенант Ганс фон Воор. Мнение психиатра: явное помешательство. Больной утверждает, что его батальон подходит к Уральскому хребту.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: С мнением психиатра согласиться.

3. БОЛЬНОЙ: Рядовой Отто Грабе. Потеряны обе ноги и правая рука. Беспрерывно подергиваются веко левого глаза и нижняя губа. Все время трясется. Консилиуму врачей неясны причины столь глубокого нервного потрясения больного.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: Отто Грабе попал под русскую «Катюшу» и никак не может избавиться от ее чар. Безнадежен.

4. БОЛЬНОЙ: Рядовой Эрих Шварцер. Мнение психиатра: Буйно помешанный. Бьет посуду и кричит: «Чем осёл хуже ишака?! Господа! Натянем шкуру осла на наш барабан!!»
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: Мнение психиатра ошибочно: Эрих Шварц вполне разумен.
КОНСУЛЬТАЦИЯ штаб-офицера Альфреда Шпика – представителя командования дивизии в авторитетной врачебной комиссии: «Ручаюсь именем офицера, что Эрих Шварцер под ишакоп подразумевает Браухича, а под ослом – Гитлера».

5. БОЛЬНОЙ: Полковник Михаэль фон Кобель. Осколком русского снаряда вышибло три четверти мозгов. Консилиум врачей затрудняется ответить на такой вопрос – может ли фон Кобель командовать полком?
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: Может. Надо брать пример с фюрера: у него всю жизнь столько мозгов, сколько их сейчас у Кобеля, тем не менее фюрер никогда на это не жаловался.

6. ОСОБЫЙ ВОПРОС. Гельмут Кретин-Керинг лишился глаз, ног, руки. Рассудок и слух потеряны безвозвратно. Сидеть может, единственную руку поднимать может. Отравить нельзя: родственник Геринга. Что с ним сделать?
ЗАКЛЮЧЕНИЕ КОМИССИИ: Гельмута фон Кретина-Керинга назначить депутатом рейхстага от армии.
Председатель комиссии обер-врач фон САМСДОХ.

С подлинным верно: В. Липатов.

Под гармонь
Красноармейские частушки

Хитрый немец от мороза
В кучу спрятался навоза.
Наш танкист того не знал
И его с… песком смешал.
***
Раньше кушал фриц свинину,
А теперь жует конину,
Раньше голодала вошь,
А теперь ей фриц хорош.
***
Старый русский дед-Мороз
Немцу отморозил нос.
Партизан дед Гавриил
Нос с башкою отрубил.

Был под нарой крупный бой,
Немцам жарко стало,
Чтобы голову спасти,
Брюки обосрали.
***
Фриц в письме изображает
Натурально, от души
«И тоска меня съедает,
И съедают меня вши».
***
Либерт сел у пулемета.
На дворе мороз трещал.
Через час взяла дремота,
Через два он не дышал.

Младший командир И. Барсуков.
Старший лейтенант Г. Миленко.

О пользе монокля

- Аберг! Сходите к капитану фон Кичхе, одолжите у него монокль. Скажите: на два часа, не больше.
Аберг, вернувшись:
- Капитан фон Кичхе просит его извинить: он сейчас сам ищет вшей, монокль освободиться только к вечеру.

И копался и чесался

В германской школе

- Дети! Завтра мы будем изучать скелет собаки. У нас одно затруднение: как достать скелет?
- О, это не трудно, госпожа учительница. Разрешите мне сбегать в ближайшую общественную кухню и там я достану не один, а десять скелетов.

Красноармеец смеется

Зеленые шинели

Май… Берлин… Блестят панели.
Две зеленые шинели,
Два креста и две фуражки,
Две девицы словно пташки…
Фон дер Слямзин, фон дер Вор,
И весенний разговор.
Хорошо гулять в Берлине
И кружить головку Минне.
Но пришлось июньским летом
Им обоим бросить это.
Фюрер Гитлер – их божок –
Двинул банды на восток.
Мчатся дни, летят недели.
Две зеленые шинели
Покрутились у границы
И пошли к чужой столице,
Но внезапно грянул гром,
Все смешалося кругом.
Бьют и слева, бью и справа
Всю фашистскую ораву,
По дороге, без дороги –
Унести бы только ноги.
И зеленые шинели
Еле-еле уцелели.

Были твердые приказы
И наказы, и указы:
«Как случилось?.. Что случилось?..»
Все пропало. Все разбилось.
И московских туфель Минне
Не пришлось носить в Берлине.
Ветер воет, снег кружится,
Мерзнут уши, мерзнут лица,
Стонут сосны, стонут ели,
А зеленые шинели,
Как не плач тут, как ни злися,
Все по швам порасползлися
Дни идут. Морозы крепче.
Фон дер Вор напялил чепчик,
А замерзший фон дер Слямзин
Где-то шаль дорогой слямзил,
Накрутили что попало
И бредут, как два шакала.
Их, бандитов, так и взяли.
Долго хныкали и врали
Фон дер Слямзин, фон дер Вор.
И на «фонах» тихо тлели
Рвань и клочья от шинелей.

Красноармеец Оболенский.

Храбрец на час

Храбрый Вильго Ярвилайнен
Крепким шнапсом одурманен.
Он на русский фронт опять
Шел «немножко воевать».
До вокзала провожала
И, прощаясь с ним, рыдала
Сивоглазая жена.
- Скоро вступим в Ленинград,
Будем принимать парад, -
Так немецкий генерал
На смотру вчера сказал.
Так и Вильго Ярвилайнен.
Сивоглазой обещал.
Так оно и получилось,
Все на третий день случилось –
В Ленинграде Вильго был
(Где его военный пыл?)
В обществе таких же финнов,
Как ворона, рот разинув,
Вспомнил шнапс, вокзал, жену,
Грустный, он сидел… в плену.

Красноармеец Ал. Мейер.

Старые песни – новые иллюстрации

И никто не узнает
Где могила моя….

Куда, куда вы удалились…

Случай с эрзац-валенками

И никто не узнает
Где могила моя….

Куда, куда вы удалились…

- Ну вот, обер-ефрейтор Фриц, наконец вам повезло: хотя и с опозданием, но получили новые валенки.
- Караул! Лошадь валенки съела.

Кости из которых супа не сваришь.
Мясо (пушечное), которым тоже сыт не будешь.

Рис. Моа.

Дело табак

На войне всякое случается: бывает, что есть табак, нет бумаги, бывает, есть бумага, нет табаку. Но немцы решили всех перехитрить: они курят бумагу и говорят, что это – табак.
Нашими бойцами захвачен следующий приказ командующего 17 германской пехотной дивизией от 13 февраля 1942 г.:
«Трудность импорта табака вызвала необходимость применения в сигаретах специально обработанной бумаги. При выдачи таких сигар в частях нужно указывать, что это не брак и что такие сигары не являются результатом саботажа. На основании произведенных опытов можно не опасаться вредного действия на здоровье курящих».
Конечно, немцы специалисты на эрзацы. Они выдают опилки за мед, войлок на деревянной подошве за валенки и Геббельса за человека. Неудивительно, что они могут курить «специально обработанную бумагу» и думать, что курят табак.
Пусть курят. Бумага им ни к чему. Могут не печатать речей фюрера. Могут не записывать, сколько свиней они украли. Обойдутся без письменности. Но обидно, что такие обезьяны наводят в Европе «новый порядок»… Впрочем, скоро их «порядку» конец. Когда приходится уговаривать фрицев, что сигары из бумаги не саботаж, но государственная мудрость – плохи дела. Даже, пожалуй, фриц, затянувшись, скажет: «Дело табак».

Илья Эренбург.
(«Красная Звезда»)

Горе-фотограф

В нашем подразделении имеется фотограф Котляров. Он несколько раз фотографировал бойцов и командиров. Только беда в том, что до сих пор никто не получил ни одной фотокарточки, хотя времени прошло больше, чем нужно для их изготовления.
Ко дню Красной армии предполагалось сделать снимки лучших бойцов-отличников. Тов. Котляров снял, но как и всегда, карточки не отпечатал до сих пор.
Так «работает» наш фотограф Котляров…

Красноармеец В. Баранов

Красноармеец смеется

Ты смотри, никому не рассказывай
(Из романсов фрицев и гансов)

Ты смотри, никому не рассказывай,
Что ушла моя в пятки душа,
Что сейчас я в косыночке газовой
Ковыляю, на запад спеша.
Что в России морозы отчаянно
Донимают и гробят меня.
От мороза я стал, словно каменный
И во мне нет былого огня.
Никому не сказав, что наверно я
Получу для покоя сугроб.
Что сковало нас войско безмерное
И что выход у нас – только гроб.
Я молю: никому не рассказывай
Обо мне никому, никогда,
Что сейчас я в косыночке газовой,
Вшивый Ганс, ухожу навсегда.

Младший лейтенант М. Щукин.

Под гармонь
Красноармейские частушки

Пишет мне подруга Поля:
Милый мой, имей в виду,
Нет тебя – сама весною
В поле трактор поведу.
***
О советской Украине
Размечтался Муссолини.
Но мечтателю-бандиту
Ограничим аппетит.
***
Отступая торопливо,
Вшивый Фриц в сугроб попал.
Плакал: вот она, квартира,
Та, что фюрер обещал.

Пишет Гретта из далечка:
Ты пришли мне, Ганс, колечко.
Просьба Гретты не доходит,
Ганс в кольце у русских ходит.
***
Видел Геринга в журнале,
Толст, как боров, и богат.
Жиру в этом обдирале
Больше, чем у ста солдат.
***
Был портным, свою машинку
Я сменил на пулемет.
Под последнюю новинку
Он фашистов крепко шьет.

Младший командир И. Барсуков.

Красноармеец смеется

Дело было у омута

Случилось Гитлеру свалиться в омут. Утоп бы, окаянный, уже пузыри стал пускать, да шел мимо омута бродяга. Бродяга не знал, что тонет Гитлер, и за волосы вытащил его на берег.
- Ты меня спас, - сказал ему Гитлер, - проси у меня что хочешь, все будет исполнено. Хочешь, - сделаю тебя хозяином Италии, хочешь, - сделаю зятем Квислинга, хочешь, - подарю тебе Финляндию…
- Ты кто такой? – спросил бродяга.
- Я – Адольф Гитлер.
Побледнел бродяга, затрясся, зуб на зуб у бедного не попадает.
- Не надо мне ни дворцов, ни Финляндии, - взмолился он, - если можешь, исполни только одну просьбу: никому не говори, что я тебя спас.
- Это почему же не говорить? – обиделся Гитлер.
- Как только честные люди узнают, что я тебя спас, они меня на первой же осине повесят.

В. Липатов.

Туда и дорога

Вышел Ганс из леса на дорогу –
По снегам на запад путь лежит.
Фриц давно отдал душонку богу,
Курт был партизанами убит.
Он единственный из батальона
От руки возмездия удрал,
В рваной свитке, в женских панталонах
Черный путь на запад продолжал.
С каждым шагом ноги коченели,
Как собака, мерз он под плетнем.
Утром наши «Илы» налетели,
Угостили Ганса огоньком.
Он нашел достойную награду
Без крестов, без слез и без молитв.
Истребим всех Гитлеровских гадов, -
Так народ и Сталин нам велит.

Красноармеец И. Дужинский.

Первые подснежники

Красная Армия нанесла немецко-фашистским войскам уже много жестоких ударов. Но все это только цветочки, ягодки еще будут впереди.

Прогулка в историю

Били «рыцарей» на льду… (1242)
Били фрица на ходу… (1759)
Били с треском,
Били с жаром,
Мы «Брусиловским ударом»… (1916)
Крепко всыпали по чину
За Донбасс и Украину… (1918)
Долго Гитлеру не жить –
Били, бьем и будем бить… (1942)

А. Флит.

Новые поговорки

Думал Гитлер увидеть Урал,
Да у Москвы ногу сломал.
***
Освоил грамматику мюнхенский плут:
«Прощай Россия, Гитлер – капут».
***
Зимою от стали фашисты бежали,
А летом им «гут» - быстрей побегут.

Санинструктор Е. Пермяков.

Поправки к классику

«…Гонимы вешними лучами,
С окрестных гор уже снега
Сбежали мутными ручьями». –
Весною полчища врага,
Гонимы храбрыми бойцами,
Быстрей пускаются в бега!..

Ворона и сыр

Вороне где-то бог послал кусочек сыру,
(Возможно, птицу кто-то угостил)…
Тут фриц, которому и голодно и сыро,
Ворону вместе с сыром проглотил.

Среди румын

- Разрешите доложить, господин генерал: команда по борьбе с дезертирством дезертировала в полном составе.

Исправленному верить

Редакция. За столом редактор. Входит поэт.
Редактор: Что у вас?
Поэт: Я написал поэму о Герое Советского Союза – о летчике Сафонове.
Редактор: Это хорошо. Оставьте рукопись.
Поэт: Разрешите только начало (декламирует).
«Сафонову – песня почета,
Кто храбр с головы и до пяток,
Тому, кто для ровного счета
Сбил самолетов десяток!»
Редактор: Могу вас обрадовать.
Поэт: Моя поэма пойдет?
Редактор: Нет, вот именно не пойдет.
Поэт: Здорово обрадовали… почему?
Редактор: Устарело: сегодня Сафонов сбил еще один самолет. За ним уже одиннадцать. Переделайте и принесите.
(Поэт уходит. Ночь приходит. Потом ночь уходит, поэт приходит).
Поэт: Готово, приблизил к действительности. Разрешите прочесть.
Редактор: Только…
Поэт: (перебивая) Да, да, только начало (декламирует).
«Сафонову – песня почета,
Готовому в битву кинуться,
Тому, кто для ровного счета
Сбил самолетов одиннадцать!»
Редактор: Я должен вас обрадовать.
Поэт: Пойдет?
Редактор: Нет. Устарело: он сегодня еще один сбил.
Поэт: Не может быть! Это что же получается?
Редактор: Переделайте и принесите.
Поэт: Двенадцать?
Редактор: Двенадцать.
(Поэт снова исчезает, и появляется луна. Потом исчезает луна и появляется поэт).
Поэт: Осовременил… Читаю (декламирует).
«Сафонову – песня почета,
Богатому силой недюжинной,
Тому, кто для ровного счета
Сбил самолетов дюжину!»
Редактор: Только…
Поэт: Обрадовать?
Редактор: Да.
Поэт: Не пойдет? Устарело?
Редактор: Да.
Поэт: Еще сбил?
Редактор: Да.
Поэт: И все-таки пойдет! Я перехитрил Сафонова! Слушайте запасной вариант на тринадцать штук (декламирует).
«Сафонову – песня почета,
Богатому силой недюжинной,
Тому, кто для ровного счета
Сбил уже чертову дюжину!»
Редактор: Не пойдет.
Поэт: Почему?
Редактор: Вы не дали мне договорить, сегодня Сафонов сбил два самолета.
Поэт: Нет! Больше невозможно.
Редактор: Возможно и больше.
Поэт: Хорошо. Сейчас я напишу (пишет, продолжая говорить). Мы перехитрим Сафонова: заготовим с запасом, а в нужную минуту выпустим. Только печатайте обязательно в ту же минуту, иначе опять… Вот (декламирует).
«Сафонову – песня почета,
Что немцев крушит без остатка,
Тому, кто для ровного счета
Сбил уже два десятка!»
Редактор: Хорошо. Могу вас обрадовать.
Поэт: Опять?
Редактор: Могу вас обрадовать, что этот материал долго не залежится.

От автора: Могу вас обрадовать: Герой Советского Союза тов. Сафонов уже сбил двадцать самолетов.

Вл. Дыховичный.

Красноармеец смеется

Вот тебе и хайль!

(Вроде бы басня, но и быль также)

Поездом бис-2 экспресс
В восточные полки «СС»
Держало путь офицерье –
Последнее резервное хамье,
Что год и две недели
В Париже полностью имели
Вполне приличный пансион.
- Хайль Гитлер! – гаркнул
Старший в чине.
Желаю каждому мужчине
«Железный крест»!
Прошу к окну – взглянуть окрест…

Ведь это ж – май!!!
Ведь это ж – лето!!
Что значит это?!
Приедем, встретим, победим!!!
***
Вдруг грохот, скрежет, пыль и дым…
Куда – вагон, куда – колеса –
Все устремилося с откоса!
Смешались головы, мешки…
Где был кофейник, там – кишки,
В прах размололо чемоданы…
***
Взорвали поезд партизаны.

Т. Крокодилов.

Ах, зачем эта ночь…

(Из последних романсов фрицев и гансов)

Ах, зачем эта ночь
Такой страшной была.
От зари до зари
Мы искали угла,
Чтоб спокойно уснуть,
Позабыть хоть на час
Этих русских солдат,
Что нещадно бьют нас.
И лишь только сомкнул
Я больные глаза,
Как опять за селом
Разразилась гроза.
Это русские бьют
Из своих батарей
И пришлось нам «цурюк» -
Мазать пятки скорей.

На рассвете опять
Били в гриву и в хвост,
Мы пытались бежать –
На реке взорван мост.
Наша рота тогда
Вся погибла в огне.
Я остался один,
Но не легче и мне.
Эта майская ночь
Так была тяжела,
Что от русских гранат
Я лишился ума.

М. Курский.

Разговор в немецком окопе

- Ну, Фриц, смазывай пятки, завтра удирать.
- Разве опять партизаны близко?
- Нет. Обер-лейтенант сказал, что завтра начинается весеннее наступление.
***
- Ты чего руки вверх поднимаешь?
- К наступлению готовлюсь.
***
- Слава богу, снег весь растаял.
- Ну и что же?
- Удирать легче.
***
- Ты чего стреляешь?
- Партизан пугаю.
- А почему дрожишь?
- Партизан боюсь.

Опять весна пришла

(Сцена в Гитлеровской канцелярии)

Фельдмаршал:
Опять весна. Нужны резервы,
Чем сможете вы нам помочь?
Гитлер (сердито):
Вы надоели мне. Все нервы
Испортили. Уйдите прочь!
Фельдмаршал (взявшись за голову):
Ну, а приказ на наступленье?
Атаки русских. Боже мой!..
Гитлер (внушительно):
Опять ненужное сомненье, -
Заплатите вы головой.

На помощь нам – солдаты дуче,
Румын и венгров легион.
Фельдмаршал (робко):
Солдаты дуче – скот вонючий,
Румыны – скопище ворон…
Гитлер (вкрадчиво):
А если я вам дам награду,
На вашу грудь – «Железный крест»?
Фельдмаршал (в отчаянии):
Солдат прошу. Солдат мне надо!
Гитлер (багровея):
Вы изменили! Под арест!

С. Кузьмич.

Новые поговорки

Немца из-под Тулы
Словно ветром сдуло,
Обратно на запад
Фашист удрапал.
***
Хвалились фрицы удержать Юхнов,
Но и этот узел рухнул.
***
Не спит Адольф, лишился сна,
Его не радует весна,
Скоро лето –
А победы и в помине нету.

«Добровольный» взнос в Германии.

По опасной дороге.

Красноармеец смеется

Совсем не странное пожелание

- Ваши пожелания, господа? – обратился немецкий конструктор самолетов к немецким пилотам.
- Изобрести самолет без хвоста! – в один голос гаркнули все пилоты.
- Не понимаю… Самолет и вдруг без хвоста! Странное пожелание…
- А ты, господин конструктор, поднимись в воздух! Когда русские летчики оттяпают твоему самолету хвост, сразу же поймешь – странное или не странное наше пожелание.
- И одним конструктором меньше будет, - меланхолически добавил слышавший этот разговор часовой Ганс Шкура.

В Берлине

- Вы почему в трауре, фрау Эльза, ведь ваш муж только вчера отправлен на фронт?
- Да, но зато на Восточный!

Законы физики

- Русские торпедировали нашу подводную лодку.
- Утонула?
- Сразу же пошла ко дну. Всплыли только двое – агент гестапо и жандарм. Чудом спаслись!
- Причем тут чудо! Все произошло по закону физики… вот они и всплыли.

Немецкая точность

- Хорошо помню отъезд полковника Гофера из Альтенбурга. На вокзале он сказал провожающим его друзьям: «С Восточного фронта вернусь через три месяца с победой. На этом же вокзале будете встречать меня под колокольный звон».
- Напрасно сболтнул…
- Представь, сбылось! Ровно через три месяца колокольный звон сопровождал его всю дорогу от вокзала до кладбища.

Берлинские разговоры

- Говорят, что русские хорошо бросают гранаты.
- Подумаешь, - гранаты! Наши солдаты бросают танки и пушки и то не хвастают.